Неточные совпадения
Райнер, познакомясь с Фи-ю-фи, часто беседовал с ним об учреждениях поднебесной империи и указывал ему на поражающую нищету
бедного китайского
населения; Фи-ю-фи указывал Райнеру на то же самое в Англии, Италии и других местах цивилизованной Европы.
Хиреет русская деревня, с каждым годом все больше и больше
беднеет. О „добрых щах и браге“, когда-то воспетых Державиным, нет и в помине. Толокно да тюря; даже гречневая каша в редкость.
Население растет, а границы земельного надела остаются те же. Отхожие промыслы, благодаря благосклонному участию Чумазого, не представляют почти никакого подспорья.
Мы не станем вдаваться в подробности того, как голутвенные, [Голутвенные — здесь: в смысле «
бедные», «обнищавшие».] и обнищалые людишки грудью взяли и то, что лежало перед Камнем, и самый Камень, и перевалили за Камень, — эти кровавые страницы русской истории касаются нашей темы только с той стороны, поскольку они служили к образованию того оригинального
населения, какое осело в бассейне Чусовой и послужило родоначальником нынешнего.
И замечательно то, что всё это коломенское
население, весь этот мир
бедных старух, мелких чиновников, мелких артистов и, словом, всей мелюзги, которую мы только поименовали, соглашались лучше терпеть и выносить последнюю крайность, нежели обратиться к страшному ростовщику; находили даже умерших от голода старух, которые лучше соглашались умертвить свое тело, нежели погубить душу.
Скоро сделалось заметным преобладание индустриальных интересов пред земледельческими, сельское
население переходило в города, огромные массы
бедного народа группировались в промышленных центрах, значение поземельной аристократии падало, и коттон-лорды, владельцы больших хлопчатобумажных фабрик, сделались наконец опасными соперниками лендлордов, поземельных владельцев.
Чуть не все
население станка провожало почту… На
бедном Ат-Даване, приютившемся под каменными горами, этот пролет редкой почты — целое событие.
Горели почти исключительно кварталы
бедного работящего
населения, горел рынок, исключительно удовлетворявший самым первым, насущно-необходимым потребностям
бедного класса.
Префект-поручик водил Ашанина в деревню, показывал
бедную жизнь анамитов, рассказывал о своих предположениях, о надеждах. Он был крайне гуманный человек и «анамитист», как насмешливо звали его многие товарищи. Он недурно объяснялся по-анамски, стрелял из лука, привык, как и анамиты, ходить под палящим солнцем без шапки и искренне желал сделать жизнь подчиненного ему
населения сносной. Но большая часть анамитов разъехалась.